В 1992 году Лариса Гузеева впервые стала матерью. Она родила сына Георгия от сценариста и актера Кахи Толордавы. Однако в отношениях с сыном не все было гладко. Артистка не скрывает, что подчас была очень жесткой.
"Я вообще – "резко континентальная". Либо падаю на колени со словами: "О Боже, благодарю Тебя, что Ты мне дал таких детей", либо говорю им какие-то жесткие вещи, а потом сама себя страшно ругаю. Всегда разговаривала со своими детьми как с ровесниками. А это же неправильно! С Георгием, когда он был маленький, я выясняла отношения так, будто он мне муж. Ему, допустим, лет десять, а я, за что-то на него рассердившись, ухожу в свою комнату, рыдаю, бросаюсь на кровать, а он идет за мной, садится на краешек... Я говорю: "Все, я не хочу тебя слушать". И убегаю в ванную, а он стоит там под дверью и просит: "Мама, открой". Словом, страсти бушевали. Сейчас я понимаю – я очень виновата. Хоть руки никогда не распускала, но была несдержанна на язык и, боюсь, ранила сына сильно. Он же был всего лишь мальчик, ребенок, зачем я к нему с такими требованиями? Дорого бы я сейчас дала за то, чтобы у Георгия в некоторых местах стерлась память..." – рассказала Гузеева.
Несмотря на то, что сын ее простил, артистка призналась, что страшно корит себя за несдержанность. "Иногда что-то у него такое проскакивает. И это единственное, что не дает мне сегодня быть абсолютно счастливой. Потому что я сама себя грызу. Не было ночи, чтобы я не вспоминала и не просила мысленно у сына прощения. Как, например, я его одного отправила в парикмахерскую в девять лет, а потом мне не понравилась стрижка, и я закатила такой скандал! Господи. Из-за волос, которые все равно же отрастут... Девятилетнему мальчику... Как же теперь об этом жалею..." – цитируют Гузееву "7 Дней".
В 2000 году артистка родила дочь Ольгу. Но и с ней в отношениях тоже были проблемы. "Лелькой моя мама в основном занималась. В результате именно бабушку Лелька до сих пор зовет мамой. А ко мне она обращается: "Лара, ой, то есть мама…" Когда-то меня это обижало, и очень сильно. Я страдала. В приступе дикой ревности кричала: "В этом доме я хозяйка, и этому ребенку я мать, одна-единственная". Они молчали, глаза в пол. Но я не сдавалась – мне казалось, что вот она увидит, что я ее воспитываю, интересуюсь ее судьбой, – и поймет, что я ей мать, и станет меня любить. Но я делала только хуже..." – отметила артистка.
Гузеева вспомнила такой пример: "Я помню, как Лелька сидела у бабушки на коленях, разглаживала ей морщинки на лице и говорила: "Какая же ты красивая". А ко мне села как-то на колени и говорит: "А вот ведь не бывает так, чтобы у одной девочки было две мамы". Я обрадовалась: "Конечно, не бывает, доченька". А она: "Ну вот. Одна должна быть мама, а другая – не мама". Я радостно киваю: "Да, да" – и жду, что она закончит чем-то вроде: "Я поняла, настоящая мама – это ты". А она вместо этого: "Тогда можно я тебя буду звать бабуля?" Вот как на такое реагировать?"
Артистка предположила, что просто не умела обращаться с маленькими детьми: "Понимаете, я ведь всегда очень ее любила, как и сына. Просто, видимо, я не умею обращаться с маленькими детьми как надо. Вот, я помню, моя мама часами играла с Лелькой в куклы, а с Георгием конструкторы собирала. Я никогда этого не могла. Я сидела, никак не могла понять, что надо делать, в конце концов зевала..."
Все изменилось после совместной поездки в Париж. Там мать и дочь побывали в Диснейленде, забрались на Эйфелеву башню, прошлись по магазинам, посетили самый дорогой ресторан. "Ну а под конец она произнесла то, что я так давно хотела от нее услышать: "Мама, как хорошо, что я тебя наконец узнала". Вот так у нас все наладилось. И теперь я чувствую себя очень счастливой, когда Лелька, бывает, держит меня за руку и не отпускает, говорит: "Мам, ну поговори еще со мной, мам, ну побудь со мной". Ведь дети – это же самое главное!" – уверена Лариса Гузеева.